Изначально у меня возникло желание начать со слов: «Я не такая!» И тут же я задумалась о том, что делю отношения на периоды «до секса» и «после секса». Чем не манипуляция? Не только я, но и большинство женщин сознательно определяют момент, когда уже «можно отдаться». И тут есть один большой подводный камень.
В то время как страсти кипят и хочется нырнуть в омут с головой, включается знаменитая женская логика — не рано ли, не слишком ли легко я ему досталась, возможно, еще нужно подождать? В тот момент, когда я принимаю решение еще подождать, свято верю в свою правоту.
А потом очень жалею, потому что ощущаю, как примитивный расчет и планирование притупили мои же чувства. Да и мама в детстве учила быть сдержанной и порядочной. Однажды в нашем сознании секс отделился от любви — с тех пор люди только тем и занимаются, что пытаются склеить их воедино, вступая в брак. А ведь изначально секс — это удовольствие, любовь и, в конце концов, дети.
Первой, кто согласился поговорить откровенно, была Анастасия. Со своим молодым человеком она живет в гражданском браке уже три года, не работает, проводит время весьма однообразно — спа, встречи с подружками, ночные клубы. «Иногда я неделями не отвечаю на его ласки. Не знаю, как это получается, но мне хочется его наказать за то, что он уделяет мне мало времени».
По словам Насти, она бы и сама не хотела так поступать, но уже вошла во вкус. И таким образом ей банально нравится привлекать к себе внимание. Единственное, что волнует Анастасию, — не нашел ли ее молодой человек утешение на стороне.
«Манипуляции сексом в отношениях — это компенсация комплекса неполноценности, — объясняет Эдуард Ливинский, врач-психоаналитик, преподаватель Международного института глубинной психологии. — В сексе женщина видит оружие воздействия и способ агрессивного нападения, а в итоге — полное или частичное решение своей проблемы».
Но как можно с помощью секса что-либо доказать?
«Манипуляция сексом, например, его отсутствием, — это одна из форм протеста: либо протест ради чего-то, либо протест ради протеста, — продолжает Эдуард. —Не имея других рычагов управления, женщина хочет и даже иногда получает контроль над мужчиной посредством такого протеста. Это умозаключение приходит к женщинам с опытом.
К сожалению, оно базируется только на фантазии. Кроме того, не стоит забывать, что у женщин пик сексуальной активности в среднем приходится на 36 лет, а у мужчин — начиная с восемнадцати. Так что смотрите, как бы однажды вам не отплатили той же монетой».
Картина проясняется. Хотя мне непонятно одно: как женщины отказываются от секса? Не то чтобы я хотела прослыть озабоченной нимфоманкой, но многое остается загадкой. Разумеется, женщина имеет право на протест. Но неужели это единственный метод?
Если женщина так настойчиво требует преимуществ, не проще ли ей напрямую сказать об этом? Да и вообще, есть ли возможность у мужчины понять, чего от него хотят? В моем сознании мужчина — это Мужчина. Если женщина вертит перед его носом сексом, как конфетой, почему бы не выбросить такую женщину за борт?
Моей следующей собеседницей стала Юля. Она замужем, занимается торговлей, а год назад начала отношения на стороне со своим контрагентом. Контрагент (назовем его банально — Вася) при встрече с Юлей потерял дар речи и всю мужскую прочность, расклеился и влюбился как школьник. В ответ на такие чувства Юля набрала у него товара на 360 тысяч украинских гривен, которые возвращает медленно и нехотя, без стыда и угрызений совести.
Каждый раз, когда Василий, смущаясь и заикаясь, звонит своей богине узнать о долгах (ведь работа никуда не делась), Юля мгновенно переводит стрелки на то, как она соскучилась и хочет увидеться. И все. Василий молится о встрече с Юлей, а если будет секс — Василия можно не искать.
На ближайшие недели две вопрос о возврате долга Юли закрыт, она снова получила отсрочку. Только вот непонятно, надолго ли хватит Василия. Ведь рано или поздно такой пряник, как секс, надоест, и Вася наконец почувствует себя идиотом.
«Женщины должны понимать: если они используют насилие над мужчинами, в ответ они получат точно такое же насилие. В психологии есть то же понятие, что и в физике: угол падения равен углу отражения, — подтверждает Эдуард Ливинский. — Хотя, нужно признать, практика знает разные истории. Вспомните, как в Аргентине женщины отказали своим мужчинам в интимной близости, пока те не отремонтируют дороги. И это сработало! Правда, мы с вами не знаем, чем это аукнулось аргентинским девушкам — пресса умолчала».
Впрочем, если у вас сложилось мнение, что мы — жестокий, коварный и фригидный пол, не спешите расстраиваться. Мужчины манипулируют сексом не менее цинично. Вспоминаю, как я столкнулась с целибатом в домашних условиях: мой молодой человек отказывался от интимной близости, называя это наказанием для меня.
По его словам, я плохо себя вела, ревновала и капризничала. Уже сегодня я понимаю, что таким, как он, нужно жить с Анастасией. Так и вижу, как они засыпают с кактусом между подушек, счастливые, что все идет по их гениальному плану.
Я уверена, есть женщины, которые прибегают к сексуальным манипуляциям, когда другого выбора нет. Себя я отношу к их числу, потому что секс люблю очень сильно и считаю его барометром отношений. А с мужчинами, практикующими бытовую проституцию, стараюсь больше не сталкиваться.
«Мужчины также преуспели в манипуляциях сексом, — соглашается со мной психоаналитик. — Мало того, они зашли дальше и умело манипулируют детьми. Знакома вам ситуация, когда муж хочет второго ребенка? Нередко мужчины открыто заявляют своим женам, что это вынужденная мера. Мол, будешь сидеть дома и смотреть за детьми, а я переживать не буду. Вторым, а иногда и третьим ребенком мужчина полностью ограничивает свободу женщины. Так что дети — такое же мощное оружие, как и секс».
Все проблемы в моей жизни решались посредством разговора. За столом сидели двое, а посередине стола пепельница — для особо нервных. Разговор мог длиться пол дня, а то и день, но без результата мы не расходились. Или расходились — уже навсегда.
Мне кажется, я поступала правильно, поэтому буду делать так и дальше. Не думаю, что строение моих половых органов дает мне какое-либо преимущество. И я не могу обосновать популярный аргумент: «Я же женщина, ты мне должен!» Максимум, что должен мне человек, с которым я засыпаю и просыпаюсь, — быть готовым не только меня выслушать, но и услышать.
